Многие советские фильмы стали культовыми в нашей стране, разошлись на цитаты, так или иначе вошли в повседневную жизнь. Мы узнаем эти ленты по одному-единственному кадру, по полунамеку, подхватываем на лету любую цитату. Советское кино — это наш культурный код, кто бы там что ни говорил. Не менее важный и влиятельный, чем великая русская литература.
Среди культовых советских фильмов есть картины, которые знают абсолютно все. Это фильмы Гайдая, Рязанова, «Джентльмены удачи» А. Серого, «Д’Артаньян и три мушкетера» Г. Юнгвальд-Хилькевича и т.д.. Но есть и культовое кино, скажем так, второго ряда. Эти фильмы менее популярны среди широкой аудитории, зато их влияние на мировой кинематограф — огромно. Прежде всего в этой связи вспоминаются ленты Тарковского или, например, «Иди и смотри» Элема Климова.
В этот же ряд следует добавить и еще один советский фильм, который не добился большой популярности у зрителей в год своего выхода, однако, впоследствии приобрел культовый статус, обзавелся, пусть и относительно небольшой, но очень верной, армией поклонников.
Называется этот фильм «Зеркало для героя».
«Аж мурашки по коже»
Режиссеру Владимиру Хотиненко удалось снять абсолютно уникальный фильм. Дело в том, что вышедшее в 1987 году «Зеркало для героя» является первым в истории фильмом о временной петле. Знаменитый «День сурка» вышел на экраны лишь в 1993 году.
Для конца 80-х сюжет, связанный с многократным проживанием персонажами одного и того же дня, был абсолютно новым для мирового кинематографа. Владимир Хотиненко вспоминал впоследствии, как он отреагировал на предложение сценаристки Надежды Крусановой написать на основе патриотической повести Святослава Рыбаса сценарий фильма о повторяющемся дне, о том как прошлое не подпускает нас к себе:
Я помню этот момент, я к ней пришёл, она мне говорит: «Ты только не торопись говорить „Нет“». Но когда она это сказала, про зацикленность дня, у меня аж мурашки по коже.
Сюжет фильма
Сергей Пшеничный — простой советский гражданин с весьма редкой профессией: он лингвист-психолог. Сергей приезжает в гости к своему пожилому отцу Кириллу Ивановичу, всю жизнь протрудившемуся в должности горного инженера в небольшом городке в Донбассе.
Но доброй отцовско-сыновьей встречи не получается. Строгий Кирилл Иванович принимается критиковать диссертацию Сергея, утверждая, что пользы в ней нет и никому она интересна не будет. В качестве примера того, «как надо писать» отец называет свою собственную повесть, которую он и начинает читать сыну. Повесть посвящена надвигающейся экологической, социальной и культурной катастрофе, к которой, по мнению Кирилла Ивановича, непременно приведут большие стройки социализма вроде проекта поворота сибирских рек в Среднюю Азию.
Свою повесть Кирилл Иванович адресовал молодому поколению. Однако, Сергея произведение отца не заинтересовало, ему скучно. Вместо того, чтобы обсудить с отцом литературу, мировые проблемы, Сергей предлагает тому переехать в Подмосковье, тем более, что лингвист-психолог уже снял для пожилого родителя хорошую дачу.
Отец категорически отказывается от переезда из-за чего между старшим и младшим Пшеничными возникает конфликт. Кирилл Иванович заявляет, что молодое поколение относится ко всему инертно, ничего не делает для предотвращения надвигающейся на страну катастрофы. Сергей, в свою очередь, кричит, что все достижения поколения его отца являются сомнительными, что такие, как Кирилл Иванович «наворотили дел», за которые непричастной к ним молодежи приходится стыдиться.
Сергей хлопает дверью и уходит на концерт своей любимой рок-группы Nautilus Pompilius. На концерте Сергей знакомится с местным жителем, Андреем Немчиновым. Оказалось, что Немчинов, как и отец Пшеничного, работал на заводе горным инженером, но в результате аварии на шахте попал под суд и был осужден на пять лет тюрьмы. Отсидев два года, Немчинов был освобожден по УДО и теперь пытается найти себя в новой реальности.
После концерта молодые люди отправляются на прогулку по городу, где оказываются свидетелями съемок остросюжетного фильма с погонями и перестрелками. Андрей тут же вспомнил, что во времена его детства в городке произошло резонансное ограбление. Скорее всего, про него и снимается кино. Мужчины решают подойти поближе, чтобы посмотреть на то, как создается «великая иллюзия».
Направляясь в сторону съемочной группы, Сергей цепляется ногой за торчащую из земли проволоку и падает. Поднявшись, Пшеничный не сразу понимает, что обстановка вокруг изменилась. По железнодорожной ветке, которая еще секунду назад была заброшенной, едет паровоз, заброшенная шахта, на которой по вине Немчинова погибли люди, снова работает.
Сергей и Андрей все еще уверены, что находятся на киносъемочной площадке. Но вот их задерживает одетый в форму 40-х годов конный милиционер — надо полагать, актер. Однако, через несколько минут милиционер погибает при попытке задержать грабителей — и погибает по-настоящему.
Пшеничный и Немчинов понимают, что дело неладно. Они находят в участке газету и выясняют, что из 1987 года они переместились в 8 мая 1949-го. Сергей, для которого воспоминания о детстве были ненужной тратой времени, не сразу осознал, что он прибыл в прямом смысле — в день своего рождения.
Вечером Пшеничный отправляется погулять по родному поселку. Он видит пленных немцев, видит беременную женщину, в которой узнает собственную мать. Видит молодого отца, отчима, который бросается на Сергея с топором, приняв того за грабителя.
Чтобы адаптироваться в 49-ом и не попасть под подозрение, герои решают устроиться на работу. Для мужчин в поселке есть только одна работа — на шахте №11 Бис «Пьяная». Именно на этой шахте произошел обвал по вине Немчинова. Сергей устраивается горнорабочим, а Андрей — инженером.
Вечером на шахте происходит обвал, Пшеничный и Немчинов чудом остаются в живых, но по вине молодого горняка Федьки Петренко гибнет несколько шахтеров.
Накануне обвала Сергей познакомился с сотрудницей Шахты по имени Роза, и остался у женщины на ночь. Однако, наутро Роза не узнала кавалера и с криком выгнала прочь, обвинив в том, что он тайком залез к ней в постель.
Тем временем Немчинов, придя на работу, заново знакомится со своим начальником Алексеем Николаевичем Тюкиным, который почему-то напрочь забыл, что вчера нанял Андрея на работу.
Но самое главное — погибшие накануне шахтеры живы-здоровы!
Немчинов смотрит в календарь, и видит все ту же дату — 8 мая 1949 года. Значит, этот день оказывается «временной петлей» для героев — он повторяется для Андрея и Сергея снова и снова, снова и снова! При этом, Немчинов и Пшеничный прекрасно помнят события предыдущих «8 мая», а вот окружающие напрочь все забывают.
Герои ищут выход из ловушки. Сергей решает ни во что не вмешиваться, держаться подальше от всех, даже от своих родителей. Андрей, напротив, активно обживается в прошлом. Каждый день спасает от гибели шахтеров, покупает мопед, на котором катает самого себя, но только маленького. Главная цель Немчинова в прошлом — добиться закрытия шахты, за аварию на которой в будущем его посадили в тюрьму.
Каждый день Андрей идет заново знакомиться с Тюкиным, пытаясь убедить того, что шахту необходимо реконструировать. Однако, Немчинову все время что-то мешает, не хватает самой малости, а, когда он подходит максимально близко к своей цели — Тюкин получает телеграмму из центра с требованием не уменьшать добычу.
В результате Андрей решает пойти по самому радикальному пути — взорвать шахту динамитом.
Между тем, Сергей, который считает, что он попал в «кино про послевоенную разруху», а окружающие люди — это «фантомы», в пьяном виде сталкивается со своим отцом в общественном месте. Отец — молодой, решительный коммунист — строго отсчитывает Пшеничного.
С этих пор Сергей начинает присматриваться к отцу. Вскоре он понимает. что Кирилл Иванович, и правда, был верен ленинской идее, никакой фальши в нем не было. За идею отец был готов на все — даже на репрессии. Кроме того, отец жестко требовал закрыть опасную шахту «Пьяная».
Андрей Немчинов едет взрывать шахту на мопеде, нагруженном динамитом, но врезается в сарай и гибнет.
Сергей узнает, что 8 мая 1949 года его отец оказался в поле зрения сотрудников ЧК, и его куда-то возили на машине. Чтобы поговорить с отцом, Пшеничный устраивает сцену, называет себя шпионом. Он оказывается в одном «воронке» с отцом, называет Кирилла Ивановича «батя» и признается ему во всем. Отец, равно как и сотрудники, считают Сергея сумасшедшим и выталкивают его из машины. Пшеничный теряет сознание … и приходит в себя в 1987 году.
Он находится рядом с парком, где празднуют 9-е мая. Он видит Андрея Немчинова с патефоном — но, кажется, это уже другой Андрей, не тот, что путешествовал во времени.
Сергей бежит к отцу, ему хочется попросить у Кирилла Ивановича прощение за то, что он считал того безвольным винтиком в системе. Однако, добравшись до своего дома, он видит через окно отца, обнимающего … его самого, Сергея Пшеничного. Вот только это какой-то странный Сергей, больше похожий на Розу из 1949-го, чем на мать психолога-лингвиста.
Сергей через окно смотрит на самого себя, как в зеркало. Но вот мы видим мир глазами другого Сергея Пшеничного, того, что стоит рядом со своим отцом. Этот Сергей также смотрит в окно, но … никого не видит…
Вот такой фильм был снят в СССР задолго до нашумевшего «Дня сурка». После просмотра многослойного, невероятно сложного в философском отношении «Зеркала для героя», лента с Биллом Мюрреем кажется слишком простой и легковесной, а ведь она — и совершенно заслуженно — считается выдающимся фильмом.
Ставший чрезвычайно популярным в Голливуде гениальный сюжет с повторяющимся днем — заслуга советских кинематографистов. Об этом следует помнить.
«Зеркало для героя» — великолепное кино, которое не отпускает зрителя на протяжении многих часов после просмотра. Культовый фильм.
Рекомендую от всей души!
